Оригинал взят у Olga_euro в Греция: легкий путь в зону евро
Недавно закончила статью "Кризис в зоне евро: ошибки или закономерность". В ней я поставиа задачу выяснить, что при создании ЭВС было сделано не так с самого начала, а что пошло не так уже во время действия единой валюты. Одну из главок - про Грецию - публикую в блоге.
Решение о том, какие станы первыми введут евро, принималось на заседании Совета ЕС на уровне глав государств и правительств 2 мая 1998 г. Основанием для пропуска страны в валютный союз было выполнение ею по итогам 1997 года всех критериев конвергенции, установленных Договором о Европейском Союзе. По поводу Греции в заключении Совета говорилось, что страна «не выполняет ни один из четырех критериев конвергенции, обозначенных в Статье 109j(1)» . Речь шла о размере дефицита госбюджета, темпах инфляции и уровне долгосрочных процентных ставках. Греция также не имела необходимого двухлетнего стажа участия в механизме обменных курсов – 2, а ее стабилизация курса ее валюты достигалась путем повышения ставки центрального банка и проведения интервенций.
На следующий день Совет на уровне министров финансов (Совет Экофин) в заключении по итогам заседания констатировал «значительный прогресс, достигнутый Грецией в выполнении критериев конвергенции». Совет «приветствовал стремление греческого правительства продолжить курс на консолидацию госбюджета и проведение структурных реформ с тем, чтобы страна присоединилась к третьей фазе ЭВС с 1 января 2001 г». Дальше следовала бессодержательная, с позиций здравого смысла, но имевшая выраженную политическую окраску фраза о том, что отношение к Греции будет таким же, как и к странам, вступающим в ЭВС с 1 января 1999 г.
Греция была единственной страной, которая стремилась войти в зону евро, но не была туда допущена. Другие государства Южной Европы - Италия, Испания и даже Португалия – смогли выполнить маастрихтские критерии. Справились с ними и недавно вступившие в ЕС Австрия и Финляндия, притом что финляндская марка пережила 17 (!) девальваций за послевоенную историю. Нетрудно догадаться, какое разочарование вызвал в греческой элите отказ руководства ЕС. Проглотив обиду, Греция добилась того, что в решение Совета 3 мая 1998 г. было включено, по сути, обещание принять ее в зону евро с 1 января 2001 года – с тем, чтобы страна перешла на наличные евро одновременно со всеми. Конечно, Совет не мог не принять во внимание историческое прошлое Греции и тот факт, что современная европейская цивилизация стоит на античной культуре.
Что касается экономических заслуг Греции, то с ними дело обстояло намного хуже. На протяжении двух десятилетий, предшествовавших переходу Греции на евро, динамика ее макроэкономических показателей не оставляла никаких надежд на то, что страна сумеет на долгосрочной основе выполнить критерии конвергенции. В течение 1980 – 1999 гг. среднегодовой дефицит госбюджета составлял более 8% ВВП (при нормативе 0 – 3%). Средний уровень инфляции равнялся в 1980 – 1989 годах 19,5%, а в 1990 – 1999 годах – 11,6%. По определению ЕЦБ, нормальным считается инфляция в размере 2% годовых. На протяжении 1990 – 1999 годов государственный долг Греции вырос с 60% до 103% ВВП, тогда как установленный в Маастрихте потолок составляет 60%.
9 мая 2000 г. Греция направила официальную просьбу принять ее в валютный союз. Согласно официальной статистике, страна выполняла основные требования Договора: с марта 1999 г. по март 2000 г. инфляция и долгосрочные процентные ставки составили соответственно 2,0% и 6,4%, дефицит госбюджета – 1,6%, а отношение госдолга к ВВП – 104%. На этот раз органы ЕС положительно оценили прогресс, достигнутыйГрецией в выполнении маастрихтских критериев, и разрешили ей стать двенадцатым участником зоны евро. В декабре страна представила Совету национальную Программу стабильности и роста на 2000-2004 гг.. Согласно ей, положительное сальдо госбюджета должно было составить в 2001 г. 0,5% ВВП, а в 2004 г. – 2,0% ВВП. Госдолг планировалось сократить со 103,9% ВВП в конце 2000 года до 84% в 2004 году. Уже в 2001 году темпы инфляции предполагалось приблизить к 2%, а уровень безработицы должен был сократиться до 7,5%. Позже выяснилось, что успехи в выполнении маастрихтских нормативов существовали в основном на бумаге, представленные греческим правительством данные не соответствовали действительности. То же касалось планов, декларированных в правительственной программе, ни одно из контрольных значений впоследствии достигнуто не было. Особенно сильно обещания расходились с практикой по такому показателю, как состояние госбюджета: вместо профицита страна имела нараставший дефицит.
Была ли у органов ЕС возможность не принять Грецию в зону евро в 2001 году? Теперь все знают, что да – если бы Комиссия решилась направить в страну миссию с целью проверить представленные данные. Но такой практики в ту пору не существовало, а основания в ее необходимости не были сформулированы. На руку греческому правительству сыграли многие другие обстоятельства.
В 2000 году снижение курса евро превратилось в серьезную проблему для органов Евросоюза. В сентябре ЕЦБ впервые прибег к валютным интервенциям, которые проводились вместе Федеральной резервной системой США, Банком Японии и Банком Англии. В ноябре ЕЦБ снова продавал доллары и японские иены, пытаясь поднять курс единой валюты. Эти дорогостоящие мероприятия не дали почти никакого результата, стоимость евро оставалась на исторически низком уровне. 28 сентября 2000 г. в Дании прошел референдум по вопросу о введении евро, в котором приняло участие почти 88% взрослого населения. К разочарованию правительства, противники единой валюты одержали уверенную победу, набрав 53% голосов. На этом фоне руководству ЕС, конечно, было важно показать, что зона евро сохраняет привлекательность. В целом Грецию приняли в валютный союз из политических соображений. Считалось, что страна, ВВП которой составлял менее 2% от ВВП зоны евро, будет, в конце концов, переварена валютным союзом, и в любом случае не сможет нанести ему видимого ущерба. Увы, эти ожидания не оправдались.
 |
| The perfect haircut... |
Решение о том, какие станы первыми введут евро, принималось на заседании Совета ЕС на уровне глав государств и правительств 2 мая 1998 г. Основанием для пропуска страны в валютный союз было выполнение ею по итогам 1997 года всех критериев конвергенции, установленных Договором о Европейском Союзе. По поводу Греции в заключении Совета говорилось, что страна «не выполняет ни один из четырех критериев конвергенции, обозначенных в Статье 109j(1)» . Речь шла о размере дефицита госбюджета, темпах инфляции и уровне долгосрочных процентных ставках. Греция также не имела необходимого двухлетнего стажа участия в механизме обменных курсов – 2, а ее стабилизация курса ее валюты достигалась путем повышения ставки центрального банка и проведения интервенций.
На следующий день Совет на уровне министров финансов (Совет Экофин) в заключении по итогам заседания констатировал «значительный прогресс, достигнутый Грецией в выполнении критериев конвергенции». Совет «приветствовал стремление греческого правительства продолжить курс на консолидацию госбюджета и проведение структурных реформ с тем, чтобы страна присоединилась к третьей фазе ЭВС с 1 января 2001 г». Дальше следовала бессодержательная, с позиций здравого смысла, но имевшая выраженную политическую окраску фраза о том, что отношение к Греции будет таким же, как и к странам, вступающим в ЭВС с 1 января 1999 г.
Греция была единственной страной, которая стремилась войти в зону евро, но не была туда допущена. Другие государства Южной Европы - Италия, Испания и даже Португалия – смогли выполнить маастрихтские критерии. Справились с ними и недавно вступившие в ЕС Австрия и Финляндия, притом что финляндская марка пережила 17 (!) девальваций за послевоенную историю. Нетрудно догадаться, какое разочарование вызвал в греческой элите отказ руководства ЕС. Проглотив обиду, Греция добилась того, что в решение Совета 3 мая 1998 г. было включено, по сути, обещание принять ее в зону евро с 1 января 2001 года – с тем, чтобы страна перешла на наличные евро одновременно со всеми. Конечно, Совет не мог не принять во внимание историческое прошлое Греции и тот факт, что современная европейская цивилизация стоит на античной культуре.
Что касается экономических заслуг Греции, то с ними дело обстояло намного хуже. На протяжении двух десятилетий, предшествовавших переходу Греции на евро, динамика ее макроэкономических показателей не оставляла никаких надежд на то, что страна сумеет на долгосрочной основе выполнить критерии конвергенции. В течение 1980 – 1999 гг. среднегодовой дефицит госбюджета составлял более 8% ВВП (при нормативе 0 – 3%). Средний уровень инфляции равнялся в 1980 – 1989 годах 19,5%, а в 1990 – 1999 годах – 11,6%. По определению ЕЦБ, нормальным считается инфляция в размере 2% годовых. На протяжении 1990 – 1999 годов государственный долг Греции вырос с 60% до 103% ВВП, тогда как установленный в Маастрихте потолок составляет 60%.
9 мая 2000 г. Греция направила официальную просьбу принять ее в валютный союз. Согласно официальной статистике, страна выполняла основные требования Договора: с марта 1999 г. по март 2000 г. инфляция и долгосрочные процентные ставки составили соответственно 2,0% и 6,4%, дефицит госбюджета – 1,6%, а отношение госдолга к ВВП – 104%. На этот раз органы ЕС положительно оценили прогресс, достигнутыйГрецией в выполнении маастрихтских критериев, и разрешили ей стать двенадцатым участником зоны евро. В декабре страна представила Совету национальную Программу стабильности и роста на 2000-2004 гг.. Согласно ей, положительное сальдо госбюджета должно было составить в 2001 г. 0,5% ВВП, а в 2004 г. – 2,0% ВВП. Госдолг планировалось сократить со 103,9% ВВП в конце 2000 года до 84% в 2004 году. Уже в 2001 году темпы инфляции предполагалось приблизить к 2%, а уровень безработицы должен был сократиться до 7,5%. Позже выяснилось, что успехи в выполнении маастрихтских нормативов существовали в основном на бумаге, представленные греческим правительством данные не соответствовали действительности. То же касалось планов, декларированных в правительственной программе, ни одно из контрольных значений впоследствии достигнуто не было. Особенно сильно обещания расходились с практикой по такому показателю, как состояние госбюджета: вместо профицита страна имела нараставший дефицит.
Была ли у органов ЕС возможность не принять Грецию в зону евро в 2001 году? Теперь все знают, что да – если бы Комиссия решилась направить в страну миссию с целью проверить представленные данные. Но такой практики в ту пору не существовало, а основания в ее необходимости не были сформулированы. На руку греческому правительству сыграли многие другие обстоятельства.
В 2000 году снижение курса евро превратилось в серьезную проблему для органов Евросоюза. В сентябре ЕЦБ впервые прибег к валютным интервенциям, которые проводились вместе Федеральной резервной системой США, Банком Японии и Банком Англии. В ноябре ЕЦБ снова продавал доллары и японские иены, пытаясь поднять курс единой валюты. Эти дорогостоящие мероприятия не дали почти никакого результата, стоимость евро оставалась на исторически низком уровне. 28 сентября 2000 г. в Дании прошел референдум по вопросу о введении евро, в котором приняло участие почти 88% взрослого населения. К разочарованию правительства, противники единой валюты одержали уверенную победу, набрав 53% голосов. На этом фоне руководству ЕС, конечно, было важно показать, что зона евро сохраняет привлекательность. В целом Грецию приняли в валютный союз из политических соображений. Считалось, что страна, ВВП которой составлял менее 2% от ВВП зоны евро, будет, в конце концов, переварена валютным союзом, и в любом случае не сможет нанести ему видимого ущерба. Увы, эти ожидания не оправдались.
Комментариев нет:
Отправить комментарий